Ахмад и его отец Абдуллах возвращались после пятничной молитвы из мечети домой.

–
А чем отличаются мусульмане от немусульман? – спросил Ахмад отца. Путь
из мечети к метро проходил мимо церкви, и маленький Ахмад часто
рассматривал блестящие купола и кресты.

– Ведь эти люди так
похожи на нас! – рассуждал ребенок. И, как будто в подтверждение его
слов, из ворот церкви вышла старушка, держа за руку мальчика. На нем
была надета куртка, точь-в-точь как у Ахмада, да и сам он был чем-то на
него похож.

– Разве мы не родились одинаковыми? Какая между нами
разница? – не унимался он. Было видно, что этот вопрос волнует ребенка
не на шутку.

Отец почему-то стал серьезным и немножко грустным:
–
Ты прав, Ахмад! Родились вы одинаковыми. Все люди приходят в этот мир
мусульманами. И ты, и я, и этот мальчик, и даже старушка, – души всех
людей еще до жизни на этой земле дали клятву на верность Аллаху. Потом,
появившись на свет в телах маленьких человечков, они продолжают жить
чистыми и незапятнанными. Души остаются такими до тех пор, пока их
начальную, нетронутую веру не вытеснит что-нибудь другое. Вот,
например, этому мальчику бабушка, наверное, уже сказала, что Бог – это
Иса (мир ему), который нарисован на картинке, что его убили, а потом он
снова ожил и поднялся на небо. Если мальчик примет это, то вера его
изменится, станет не той, что была раньше.

Слушая, Ахмад взял
отца за руку и обернулся назад. Мальчик и старушка были уже далеко.
Ахмад старался получше запомнить мальчика. Ему было грустно от мысли,
что, может быть, он больше его никогда не увидит.

Мальчик,
словно почувствовав взгляд Ахмада, тоже обернулся и стал на него
смотреть. Так они шли и смотрели назад, друг на друга, пока бабушка и
мальчик не повернули за угол большого серого дома.

Отец прибавил шагу, его сильная и мягкая рука крепко держала ладошку сына. Дома его ждала мама, сестренка и вкусный обед.

Ахмад
был уже большой, летом ему исполнилось 8 лет. Он знал несколько сур из
Корана и умел совершать намаз. По вечерам, когда семья Абдуллаха
собиралась на коллективную молитву, Ахмад читал икамат (призыв на
молитву).

Так было и в этот вечер. Как всегда после намаза
Абдуллах возносил ду’а (мольба ко Всевышнему), а его семья дружно
«держала руки» и все говорили «Аминь». Только почему-то голоса Ахмада,
который обычно громче всех, было почти не слышно. Когда все провели
ладонями по лицу, закончив ду’а, Ахмад, словно ничего не замечая,
остался сидеть с поднятыми руками и все что-то просил и просил шепотом
у Аллаха.

– Скажи свое ду’а вслух: если мы произнесем «Аминь», может быть, оно примется скорее! – слегка тронула его по волосам мама.

– Пусть мальчик не верит бабушке! – еле слышно проговорил Ахмад. Из глаз его катились слезы.

Yenilənib: